Я видел много художников, которые развесили свои работы в истории при жизни, но этот многих поснимает«, — сказал известный киевский искусствовед М. Криволапов на открытии выставки сумчанина Александра Садовского в галерее И. Кавалеридзе, что на Андреевском спуске в Киеве.
А вернисаже собрались многочисленные любители живописи, коллеги, авторитетные критики, киевские друзья художника. Среди них оказались представители «сумской диаспоры» — академики, поэты, банкиры. Картины, созданные на протяжении последних двух лет, вызвали живой интерес и горячее обсуждение.
Когда улеглась праздничная суета, автор согласился ответить на несколько вопросов для читателей ВШ.
Н.Я.: Саша, тебя хорошо знают в столице. Это первая выставка в Киеве?
А.С.: Персональная — да. Мне давно предлагали, и не раз. Но до 1992 года я в основном занимался монументальной живописью. В то время на выставку без идейной подоплеки, без «героя времени» было не попасть. Требовались только партийные сюжеты. Гораздо интереснее было работать на стенах. Прихожу я тогда на объект, показываю эскиз в общих чертах... Как правило, этим занимались хозяйственники, смотрели на это, как на по белку или ремонт. Начинаю работать: разрабатываю детали, развиваю интригу, мысли новые появляются... «Что это ты нарисовал? Ведь на эскизе не так? — удивляется заказчик. — Красиво. Меня за это не посадят?»
Потом поменялось. Но те, которые платили деньги, хотели «сладкие штучки» под цвет обоев или глаз. Все «вареньем» обливали и выдавали за искусство. Сейчас такую «демократию» уже придавливают. Больше всего боюсь опуститься до уровня шароварного искусства. Если всем нравится — это уже не интересно. Художник всегда выше многих, не дай Бог ему опуститься до среднего. Должна быть недосказанность, как у Чехова: тогда сколько зрителей — столько взглядов.
Н.Я.: Сейчас среди художников мода: подбирать для картин претенциозные, замысловатые названия. Но они часто, как рекламный трюк, лишь компенсируют недостаточную глубину и современность банальных полотен. Почему в Киеве остались без названия не только твои работы, но и сама выставка?
А.С.: Честно говоря, я просто не успел набрать их на компьютере. Но это даже к лучшему. Мне всегда интересно, как зрители воспринимают мои работы. Например, на одной картине — «Надежда» — в центре изображена корова; с одной стороны от нее — крестьянка в цветном платке, а с другой — рыцарь в доспехах. Много было мнений, однажды ей дали название «Жанна д’Арк»... Я обычно выбираю простые сюжеты, но многое оставляю «между строк».
Пишу обычно — как получится, но не так долго, как думаю перед этим. Когда пишешь, сближаешься с холстом, трогаешь его кистью, руками, как любимую женщину, и чувства передаются. Приятно, что в Киеве это заметили — в Сумах об этом не говорили. А бывает, начнешь работать, а потом что-то уводит в сторону. Бросаешь, возвращаешься через неделю... Это интересно, но забирает много сил. Творческая работа выматывает. Даже кран в доме порой починить некогда — даю жене «трояк», чтобы мастера пригласила. Но она не обижается, всегда понимает меня. Ира — моя муза и самый строгий критик.
Н.Я.: Саша, на вернисаже прозвучали пожелания более активно развивать национальные мотивы. Что ты об этом думаешь?
А.С.: Не знаю. По-моему, здесь все украинское, разве что орнамента нет... Этот цикл работ получился в духе «малых голландцев»: бытовые сцены я пересказал своим языком. Один из зрителей сказал: «Такой собаки нигде нет, он сам ее придумал».
Н.Я.: Какова дальнейшая судьба выставленных в Киеве твоих работ?
А.С.: Мне советуют оставить их в Киеве. В галереях они оцениваются на
Н.Я.: Напоследок — традиционный вопрос о творческих планах.
А.С.: После любой выставки появляется что-то новое. Я уже много раз менялся. Не люблю делать одно и то же.
Беседовала Н. Ярош,
газета «Ваш шанс» № 7, 17 февраля 2000 г.